От окраины к центру

Денис Новиков, Анна Забелоцкая

От окраины к центру

терапевтическая новелла

эта терапевтическая новелла написана двумя авторами: 

текст Дениса написан простым шрифтом, 

текст Анны - курсивом

Фото Раймонд Депардон
Москва, 1980

Вот я вновь посетил...

Вот я вновь посетил
эту местность любви, полуостров заводов,
парадиз мастерских и аркадию фабрик,
рай речных пароходов,
я опять прошептал:
вот я снова в младенческих ларах...

И. Бродский, «От окраины к центру»

Я шел вдоль Садового кольца, чтобы попасть к м. Новослободская, там недалеко от метро мы и должны были встретиться с Анной.

Анна — моя замечательная коллега, гештальт-терапевт, а еще она пишет автобиографические книги — книги-воспоминания о своей жизни, о тех временах и тех местах на земле, к которым она причастна. «Наше прошлое — это единственный рай, откуда нас никто не прогонит» - эта Анина фраза весьма точно отражает атмосферу ее книг.

Но я еще не знал, что она пишет о своем прошлом, когда шел на встречу с ней. Она мне только собиралась подарить свои книги в ответ на подаренную мной книгу по работе со сновидениями. Но при этом — странное совпадение — в этот момент я как раз вспоминал свое прошлое.  В этом районе проходили мои школьные годы: тусовки с друзьями, первые романы, обсуждение нашего будущего, травля анекдотов, в общем, все то, чем изобиловала жизнь старшеклассников в те годы.

Место, где мы встречались тоже было примечательным. Кафе находилось приблизительно там, где в мои школьные годы был подвал, в котором стояли автоматы с разбавленным пивом. Посещение этой грязной пивной для нашей школьной компании казалось очень крутым времяпрепровождением. Это было еще одним странным совпадением — когда мы договаривались о встрече, я неосознанно выбрал место, где жило мое прошлое, и наш разговор был о прошлом.

Прошлое и сновидения

Добрый день. Ну и встреча у нас.
До чего ты бесплотна:
рядом новый закат
гонит вдаль огневые полотна.
До чего ты бедна. Столько лет,
а промчались напрасно.
Добрый день, моя юность. Боже мой, до чего ты прекрасна.

И. Бродский, От окраины к центру

«Мое прошлое — оно как сон, говорила Анна, и в глазах ее горели удивительные огоньки. Оно мне принадлежит целиком, в нем не может произойти чего-то неожиданного. Просто высвечиваются то одни, то другие события и каждый раз моя жизнь наполняется особенным смыслом».

Действительно, подумал я, погружаясь в свое школьное прошлое. Вот одна история — мы с Мишкой идем в нотный магазин на Садовом, чтобы купить ноты  «Каравана» Дюка Эллингтона. Мы мечтаем о джаз-бенде.

А вот история совершенно другая, наполняющая меня совершенно другими чувствами — две влюбленные пары идут по улице Чехова. Мне они хорошо знакомы — это девушки из моего класса, а ребята из параллельного. Мне не нравится, как ухаживают ребята — они слишком занудные, не понимаю, что в них нашли девушки? С другой стороны я завидую этим ребятам...

То есть это сейчас, с высоты моего жизненного опыта, я понимаю что завидовал, а тогда я этого не понимал. Настоящее меняет взгляд на мое прошлое. А прошлое — на настоящее. Мысленно проделываю во время встречи с Анной эксперимент: фокусируюсь на тех или иных историях из моего школьного прошлого, которые разворачивались в этом месте и... мое восприятие настоящего немного меняется. Интересно.

Немного теории. Аня, я и Курт Левин

Предо мною река
распласталась под каменно–угольным дымом,
за спиною трамвай
прогремел на мосту невредимом,
и кирпичных оград
просветлела внезапно угрюмость.
Добрый день, вот мы встретились, бедная юность.

И. Бродский, От окраины к центру

Мой мысленный эксперимент вернул меня к психологической теории поля, которую разрабатывал Курт Левин и на которую часто ссылаются гештальт-терапевты.

Конкретное поведение человека реализуется в каждый момент в его жизненном пространстве. И предсказать это его поведение можно только принимая во внимание как внутренние факторы человека, так и факторы окружающей его среды.

Итак — совсем как в физической теории поля — поведение объекта (в данном случае, человека) рассчитывается исходя из его свойств, а также свойств окружающей его среды в данный момент времени. Переход от физики тел к теории поля сделал революцию в физике, Курт Левин надеялся осуществить похожую революцию в психологии.

Но что в окружающей среде влияет на мое поведение в данный момент?

Мы сидим с Аней в уютном кафе. Я с ней разговариваю, сидя на кресле и опираясь о столик. Пью горячий шоколад — он меня согревает и моя поза становится более расслабленной. Вдруг я слышу шум кофейной машины и пододвигаюсь чуть ближе к столу, чтобы лучше расслышать Аню. Значит ли это, что мое поведение определяют Аня, напиток, предметы мебели и кофе-машина? Не только... у меня через полтора часа тренировка и я гляжу на часы, чтобы не опоздать. Мое будущее влияет на мое поведение. Да и наш разговор с Аней начинается «с середины», поскольку мы продолжаем общение, которое началось на конференции. Значит, и прошлое влияет на меня в данный момент. Так что же, в понятие поля в данный момент времени входит и мое прошлое, и настоящее?

Этим вопросом задается Курт Левин в своей работе «Определение поля в данный момент времени», написанной в 1943 году. И вывод к которому он приходит можно сформулировать следующим образом: частью поля в данный момент времени является психологическое прошлое и психологическое будущее. Разницу между будущим и психологическим будущим проще объяснить на примере. Я смотрю на часы, потому что в скором времени у меня тренировка. Допустим, что тренировка не состоится из-за объективных причин, но я не знаю об этом. Тогда в будущем тренировки не будет, но она есть в моем психологическим будущем и влияет на мое поведение (заставляет смотреть на часы).

Сам Курт Левин объяснял свои идеи на примере формирования и затухания условного рефлекса. Это знакомо нам всем со школьной скамьи: сочетание условного сигнала и приема пищи сформирует поведение, при котором индивид будет готовиться к приему пищи, услышав сигнал. Но если некоторое количество раз после сигнала пищу давать не будут, это приведет к затуханию условного рефлекса. Итак, размышляет Курт Левин, психологическое прошлое существует для индивида «здесь и сейчас» как память (о связи сигнала и приема пищи), психологическое будущее как ожидание (приема пищи).

Интересный вопрос, какой интервал времени может быть между настоящим и психологическим прошлым, присутствующим в данный момент? Это зависит от конкретной ситуации. Но я сижу в кафе, разговариваю с Аней и отчетливо понимаю что на меня сейчас влияют воспоминания о событиях моей юности. Довольно большой промежуток времени, надо сказать!

Принцип холизма или целостности — основополагающий в гештальт-терапии. Согласно этому принципу нужно рассматривать человека целостным, не разделяя на сознание и тело. Согласно этому же принципу нужно рассматривать человека в единстве с его жизненным пространством в данный момент. Сейчас, мне кажется, важно сделать еще один шаг — рассматривать психическое прошлое, психическое будущее и настоящее как единое целое, влияющее на поведение человека в данный момент времени. Собственно, об этом весь наш текст, хотя, вроде бы, он про сновидения.

Встреча

С моим коллегой, замечательным гештальт-терапевтом Денисом Новиковым мы встретились в кафе на Новослободской.  На конференции Денис подарил мне свою книгу по работе со сновидениями, и попросил меня  подарить ему свою. ( зы: я тоже пишу книги  - правда, не профессиональные, а автобиографические ). Это и послужило поводом для нашей встречи 

Меня интересовала тема работы со сновидениями , и отвечая на мои вопросы, Денис  вскользь упомянул о том, что бывают особые категории сновидений. Например, повторяющиеся сны – сны, которые снятся на протяжении всей жизни.

- А что если человек помнит сон, который ему приснился много лет назад ? – спросила я

-О, это тоже очень важный момент, - ответил Денис, - в каждом таком сне есть сценарий и есть ресурс.  И скрыто какое –то послание, которое человек еще не расшифровал .   С психологической точки зрения, это  может быть  незавершенной задачей развития. 

Ответ Дениса меня взволновал , мне очень хотелось рассказать ему свой сон , но было как-то неловко напрашиваться на терапию, причем бесплатную.

И все же я  спросила:

- Можно я тебе расскажу сон , который мне приснился тридцать лет назад? Я как раз заканчивала школу….

От смущения я  не знала куда деваться,  но  Денис , как мне показалось,  проявил интерес , и я начала свой рассказ:

Сон Анны

Мне снится мой двор , где я провела все свое  детство – с четырех до тринадцати лет.   Я  нахожусь на самой дальней стороне двора –  там все как и наяву: песочница, кусты, скамейки и качели  чуть вдалеке от песочницы.

Лето. Погода солнечная. Играют дети....много детей. И мой папа тут же, рядом с песочницей ( зы : прямо тут во сне вспоминаю , как когда мне было лет 5-7 мы с ним строили замки из песка , и к нам постепенно присоединились мои сверстники) В общем все хорошо. Но я понимаю, что мне нужно попасть домой.  Вот прямо сейчас  же, не мешкая, мне  нужно идти вперед .  Чтобы попасть домой, я должна пересечь двор наискосок.

Сначала я  иду очень быстро.   На моем пути нет  никаких препятствий .  Препятствия  появляются, когда заканчивается игровая часть двора и начинается – хозяйственная.  Наяву это место , где женщины развешивают белье. В отличии от всего двора , где только земля и трава, это место асфальтировано – так оно устроено  наяву. Но в моем  сне вместо асфальта я вижу грязь, и  иду  я по этой грязи  почему-то босяком. Иду крайне медленно, потому что утопаю в грязи. Подгоняю себя тем, что мне надо идти  вперед – по расстоянию бОльшая часть пути уже пройдена. Хотя , конечно, мне противно , что ноги мои в грязи и перемещаться сложно. Но, наконец , я к этому привыкаю. 

И как только  я привыкаю, грязь сменяется льдом. Я по-прежнему босая, но  теперь я  иду по льду.  Отмечаю про себя, что лед гораздо хуже , чем грязь.  Каждый  мой шаг сопровождается холодом и болью, и дается мне все с большим трудом. Но я продолжаю свой путь – мне нужно дошагать до дома, осталось совсем немного…

Завершающий эпизод сна такой: я стою напротив подъезда своего дома, и  уже собираюсь  зайти в подъезд. Но какая-то неведомая мне сила поднимает меня  и разворачивает ногами к входу. Эта же сила втаскивает меня в черную дыру подъезда. Мои чувства  - страх на грани ужаса  и досада. И последняя мысль перед пробуждением – да, я хотела попасть домой, но САМА, а не так.

Диалог о сновидении

Этот сон мне всегда не нравился, а уж  на этот раз он и вовсе показался мне зловещим. 

Я не стала говорить Денису , но и грязь,  и  лед  я тоже проассоциировала с двумя сравнительно недавними периодами своей жизни. А уж последний эпизод  еще в 17летнем возрасте ассоциировался у меня со смертью… По ходу выходило так , что она уже не за горами.

Это был не первый мой пересказ данного сна. И каждый раз мне удавалась нащупать что-то еще…На этот раз  я подумала о том, что мой путь от песочницы до дома и есть сценарий. Но ресурс….Неужели весь ресурс остался в самом начале ? Лето, зелень, дети, папа…Неужели впереди  только черная пугающая дыра небытия и ничего больше?!

-Интересный сон , - задумчиво произнес Денис, выслушав  меня, - и правда тянет на сценарий …А какие моменты тут для тебя наиболее заряжены эмоционально?

- Три момента. Первый это –заключительная часть моего пути , когда я иду по льду и по грязи. Второй - контраст между началом и концом пути. Периодически я гляжу назад и вижу, что там все так же тепло и солнечно. Ну и главное, пожалуй, тот момент , когда я оказываюсь перед входом  в подъезд и влетаю туда ногами вперед вместо того, чтобы войти туда на своих двоих..  Да… этот третий момент  -  самый неприятный и самый яркий.

- А ты можешь рассказать эту историю глазами папы…Побудь своим папой из сна.

- Попробую. Я смотрю , как моя дочь уходит, и сожалею об этом, но не останавливаю ее. Знаю, что ей надо идти вперед. Я вижу ее путь , и это помогает мне частично справиться с моей тревогой. Я переживаю за нее,  когда вижу, как она мучается, ступая по грязи и по льду. Но это все ничего…Я вижу что она идет сама , и спокоен за нее, даже горжусь тем,  как она преодолевает препятствия …Но потом я вижу что что-то с ней случается, она не сама идет, ее вносит куда-то какая-то непонятная сила. Мне очень-очень за нее страшно. Это состояние близкое к панике. Ужас!

- Что ж , - вздохнул Денис, - похоже это и есть сценарий, причем семейный. Процессуальные терапевты бы сказали, что это семейный край.  Что у тебя хорошо получается, так это быть настойчивой, слышать свои потребности и самостоятельно двигаться к цели. Но тебе сложно иметь дело с обстоятельствами непреодолимой силы. С тем, что не находится в твоей власти. А ведь эта сила вполне может быть ресурсом. Ты ведь попадешь в итоге туда , куда хочешь попасть – домой. Понимаешь, - голос Дениса стал тише, - ведь каждому из нас важно научиться принимать то, что от него зависит . То, что больше его. Да, это как маленькая смерть. Но если научиться это принимать…то и смерти нет .

- Все-таки …смерть? – испугалась я.

- Для тебя пока смертью является все то, что ты не можешь проконтролировать. Но если отказаться от контроля, если отдаваться тому что идет…то это совсем не смерть. Это просто другая жизнь.

….Время нашей встречи подходило к концу, мы попрощались с Денисом , и уже возвращаясь после встречи я думала о том, как работа со сном 30летней давности , изменила восприятие перспективы – то, что я долго принимала за «конец всего»  теперь казалось мне началом нового жизненного этапа. 

Еще немного теории. Аня, я и время

То, куда мы спешим,
этот ад или райское место,
или попросту мрак,
темнота, это все неизвестно,
дорогая страна,
постоянный предмет воспеванья,

И. Бродский, От окраины к центру

Я был под сильным впечатлением встречи с Аней. Ее сон и наше обсуждение этого сна оказались очень важными и для меня.

Существуют сны, которые в процессуальной терапии называются сценарными. Это, как правило, самые ранние запомнившиеся детские сны. Основатель процессуальной терапии Арнольд Минделл, ссылаясь на неопубликованные работы Юнга, утверждает, что такие сны имеют особое значение. Многие повторяющиеся ситуации, хронические симптомы и даже сценарии смерти, имеют непосредственное отношение к таким сновидениям. Модуль процессуальной программы, где изучаются сценарные сны называется «Детские сны — основы сценариев жизни и смерти».

Естественно и в своей программе по работе со сновидениями русле гештальт-подхода я уделяю значительное внимание сценарным снам. И, надо сказать, моя работа со сновидениями многократно подтверждала идеи Минделла. Но Анин сон и наше обсуждение открыли мне новое измерение в теме сценарных сновидений. 

В этом сне, несомненно, метафора умирания явно присутствует в последней части сна, но сон про жизнь. А тот внутренний конфликт, который определяет развязку сна, похоже, постоянно присутствует «здесь и сейчас» в жизни Ани — это была наша общая убежденность после обсуждения сна. Создается впечатление, что и сам сон, и, возможно, смерть, и различные жизненные ситуации, произошедшие или только могущие произойти в жизни Ани — это всего лишь временные срезы ее единого внутреннего процесса. Я стал лучше понимать метафору Минделла, когда он говорил, что процесс подобен реке, а составляющие жизненного опыта — это лишь моментальные снимки этой реки.

Одна из важнейших идей гештальт-терапии заключается в том, что развитие происходит через внутренний конфликт. Именно разрешение внутреннего конфликта через интеграцию противоположных полюсов позволяет человеческой личности расти. Причем процесс разрешения конфликта не менее важен, чем результат. Временные рамки таких конфликтов могут быть самыми разными: от практически мгновенного разрешения возникшего конфликта через инсайт, до затяжных процессов, которые могут длиться месяцами и даже годами. Похоже, что существуют внутренние конфликты, которые сопровождают нас и помогают нам развиваться в течение целой жизни. Отсюда, кстати, вполне «рациональное» объяснение значимости ранних детских сновидений. Ведь работаем мы не со всеми детскими снами — это невозможно, а теми, которые запомнились и вспоминаются нам на протяжении жизни, а может даже и снятся повторно. Хорошо известен эффект Зейгарник — запоминаются лучше всего незаконченные действия, а значит внутренний конфликт, о котором повествует запомнившийся детский сон, до сих пор не разрешен и имеет значимость для нас. Мы до сих в процессе, о котором нам повествуют запомнившиеся детские сны.

Есть и еще одно важное исследование, которое показывает тесную взаимосвязь детских снов и нашей жизни в целом. Это теория финского психолога Анти Ревонсуо (Antti Revonsuo). В своей работе «The reinterpretation of dreams: An evolutionary hypothesis of the function of dreaming» (2000) автор блестяще доказывает свою гипотезу, согласно которой «сновидческое сознание — это, по сути, механизм имитации восприятия угрозы и репетиция поведения, направленного на предотвращение угроз». Большое значение в его исследовании, кстати, имели детские и повторяющиеся сновидения. В терминологии Курта Левина это означает, что такое  сновидение относится к потенциальному будущему человека, связанному с потенциальными угрозами.

Сейчас я попробую на научном языке сформулировать то переживание, которое поразило меня после работы с Аниным сновидением: есть определенная категория сновидений, которую можно назвать «сценарные сны». Они не привязаны к конкретным жизненным периодам, а составляют важнейшую часть психологического поля человека во всем временном континууме его жизни. Они присутствуют как психологическое будущее (в момент когда снятся см. теорию А. Ревонсуо), они присутствуют как психологическое прошлое (поскольку вспоминаются в течение всей жизни, см. Б. Зейгарник о запоминании незавершенных действий). Такие сны существуют вне времени!

Думая о сценарных снах я вспоминаю Бродского:

Это — вечная жизнь:
поразительный мост, неумолчное слово,
проплыванье баржи,
оживленье любви, убиванье былого,
пароходов огни
и сиянье витрин, звон трамваев далеких,
плеск холодной воды возле брюк твоих вечношироких.

Сон Дениса

Я уходил вдаль от того места, где мы встретились с Аней. Время торопило меня, но где-то в глубине души я был поглощен другим — родившимся осознаванием относительно Аниного сна... И тут внезапно вспомнил, свой детский сон, и очень быстро разгадал его мудрое послание — это мне не удавалось в течение многих лет, хотя я и прилагал значительные усилия.

Вот мой детский сон, который приснился где-то в районе пяти лет:

«Я — маленький мальчик — иду, держась за руку мамы. Теплый летний вечер. Очень спокойно. Дорога, по которой мы идем, проходит мимо небольшой полянки, впереди мостик через речку, а дальше за мостиком деревня, где находится наша дача. Мы подходим к мостику... Вдруг справа от моста я замечаю странное существо — это муравей ярко красного цвета, причем большой, размером с собаку. Он бросается в мою сторону, обегает меня и кусает в спину за позвоночник. Я падаю... пытаюсь позвать на помощь маму, но укус парализует меня, и я не могу это сделать. А она не замечает происшедшего. Последнее, что я вижу — спокойную походку мамы, которая уже перешла мостик...»

На этом сон прерывается.

Я работал с этим сном и раньше. И много что узнал про связь моей жизни и моего сновидения: меня уже не удивляли определенные сложности в отношениях с мамой, у меня небольшое искривление позвоночника, которое мне приходится компенсировать, оно наиболее заметно в месте укуса этого странного существа из моего сна. В этом месте иногда возникает боль во время переутомления.

Из работы с этим сновидением я знаю, какой будет моя смерть: это будет довольно внезапно, на фоне спокойной размеренной жизни, когда все идет своим чередом и ничто не предвещает беды. Я,возможно, окажусь один и не смогу позвать на помощь. Это «внезапно» может быть мигом или более длительным промежутком времени, но общий сценарий мне понятен.

Это все я знал и до момента встречи с Аней. Но идя на тренировку и вспоминая нашу совместную работу с Аниным сном я понял недостающее звено в понимании этого сценарного сна.

Это недостающее звено — то состояние, в котором я находился во сне после того, как был укушен этим необычным существом. Формально его можно назвать измененным состоянием сознания, но это значит не сказать о нем ничего. Это очень странное и необычное состояние, когда ты не принадлежишь себе и окружающему миру. В этот момент краски вокруг становятся очень яркими, и наступает сосредоточенность при которой от внимания не ускользает никакой момент, никакая деталь окружающего пространства. Как будто ты пытаешься за мгновенье ухватить сущность окружающего тебя мира и тебе это удается в значительной степени. Это состояние максимального внимания, максимальной сосредоточенности, максимальной включенности, даже мудрости, если хотите.

Когда я выбирал направление психологической практики, когда занимался духовными поисками — я искал, сам иногда того не понимая, этого состояния. И когда находил — понимал, что не зря живу. А когда отвлекался заботами и погружался в ткань повседневной жизни — как будто какая-то невидимая сила через внезапные события возвращала меня на пути поиска.

Когда я работаю со сновидениями как терапевт, мои лучшие работы проходят в похожем состоянии. В этом мой личный ответ на вопрос — почему я занимаюсь сновидениями.

И пока в моей жизни есть место таким состояниям — я живу и развиваюсь, открывая новые жизненные горизонты.

Новый сон Анны

Через неделю после нашей встрече мне приснился новый сон. Будто бы я сижу на скамейке в своем детском дворе  , а потом встаю и выхожу на улице Свободы. Солнечно. Я полна сил , и уверенно иду вдоль домов, с удивлением и с удовольствия , оглядывая дома .Как много нового вокруг! В какой-то момент я все-таки оказываюсь в тупике.

Но это уже другая история.  Следующая задача развития. Теперь я знаю, что во всем можно найти ресурс.

Вместо эпилога

Поздравляю себя!
Сколько лет проживу, ничего мне не надо.
Сколько лет проживу,
сколько дам на стакан лимонада.
Сколько раз я вернусь –
но уже не вернусь — словно дом запираю,
сколько дам я за грусть от кирпичной трубы и собачьего лая.

И. Бродский, От окраины к центру